«Красный Север» - летописец региона

Казалось бы, Вологодской области, как и Вологде, должно быть 875 лет. Но официально свой статус она получила 85 лет назад, когда были определены практически современные границы региона. И тогда, и сейчас «Красный Север» остается главной газетой Вологодчины. 

Так, в день образования Вологодской области «Красный Север» написал: «За 20 лет после революции Вологда сильно изменилась. Из места царской ссылки, непролазной грязи и развалин она превратилась в город крупной социалистической промышленности и культуры… Трудящиеся Вологодской области отдадут все свои силы на дело дальнейшего хозяйственного и культурного строительства области и сумеют новую Вологодскую область вывести на одно из первых мест в Советском Союзе»… Так оно и вышло. 

За 105 лет существования нашей газеты «красносеверцы» были и остаются летописцами Вологодской области. Бывая в разных районах (только за последний год мы выезжали в командировки почти 70 раз), мы знаем не понаслышке, как сегодня живут вологжане, и рассказываем об этом нашим читателям.

В сегодняшнем спецвыпуске каждый из нас - корреспонденты, фотографы, корректоры - поделились самым сокровенным: тем, что НАМ дорого в Вологодской области. Уверены, что читателям этот номер будет особенно интересен!

Главный редактор газеты Анна ПОТЕХИНА

Мария Соколова, начальник управления
информационной политики Вологодской области 

Вологодчина, я люблю тебя!

Я люблю дороги. Дороги Вологодчины. Они просто бесконечные. Часто с семьей, особенно в последнее время, мы ездим по области на машине. 

Можно несколько часов кряду ехать по ровному, уходящему вдаль полотну в сторону ли Санкт-Петербурга или на восток области. Справа и слева тебя окружает наш красивый северный лес. Зимой - как в сказке «Морозко». Тяжелые под снежной шубой ветки клонятся к земле. В ясный морозный день эта красота серебрится так, что глаза режет. Ближе к весне деревья все еще белые-белые, а от асфальта уже идет пар. В апреле все вокруг становится нежно акварельным. Немного размытая зелень деревьев, только-только пробивающаяся трава и первоцветы говорят о скором приближении лета. Летняя дорога - одно удовольствие! Северный день долог, а значит, можно выехать утром и добраться до любой точки все так же засветло. Ближе к осени вдоль дорог стоят вереницы машин: вологжане пошли за грибами. 

По традиции встречные авто мигают фарами: сами знаете почему. Но пару раз меня так предупредили о стоявших на обочине лосях. 

А вот над дорогой висит низкое закатное солнце. 

И не спасают тебя ни темные очки, ни козырек в машине. Притормаживаю и еду потихоньку. 

Летом на сельской дороге где-нибудь между деревьями и кустами открываю окно. Тогда в машину врываются теплые запахи травы и полевых цветов. Ну и немножко пыли с каменисто-песчаной дороги. Не страшно, потом помою машину. 

Стараюсь получить удовольствие от всего, что меня окружает. Считаю, что не может жить человек в том месте, которое он не любит. Поэтому, Вологодчина, я люблю тебя!

Дмитрий Погодин,  
руководитель Вологодского областного информационного центра

Не подчиняясь законам времени

Бесконечно долго можно смотреть на течение реки Сухоны, окидывая взглядом бескрайние просторы, на которые открывается вид с колокольни Успенского собора в Тотьме, особенно весной и в моросящий дождь. Вдыхая полной грудью свежий и чуть прохладный воздух, можно хорошо проветрить голову.

Тотьма, Великий Устюг и вообще все города и села востока области живут, словно не подчиняясь законам времени. Они сохранили не только уникальное культурное наследие, но и дух предыдущих столетий.

Там совершенно другой ритм жизни. И дело вовсе не в вологодской неторопливости. Просто ход времени ощущается по-другому. Приехав всего на пару дней, уезжаешь, будто отдыхал неделю. И сбрасываешь с себя груз забот, который быстрым течением уносит прямо в Северный Ледовитый океан.

Очень приятно, что в последние годы этим малым городам большое внимание уделяют и область, и страна, не позволяя жемчужинам Русского Севера утратить свою притягательность. Какая красивая теперь набережная Кускова в Тотьме! Работы выполнены на грант Минстроя РФ. Как преобразились улица Набережная и площадь Ленина в Великом Устюге после реконструкции! Это уже решения губернаторских градсоветов.

Путешествуйте по Вологодчине! А если вы чего-то не знаете про нее, то читайте «Красный Север»: мы уже 105 лет рассказываем, как и чем она живет.

Анна Кербут, редактор 

Нарядный городок

Как только его, мою малую родину, не называли: и Грязовицы, и Грезовицы (от слова «грезы»?), и, наконец, Грязовец. Районный город, небогатый на достопримеча­тельности, а то, что есть, сосредоточено вдоль центральных улиц. 

В самом начале 70-х годов в Грязовце не было ни краеведческого музея, ни крупной компрессорной станции, ни завода «Северное молоко», но были Народный театр, где играли мои молодые родители, была открытая ими музыкальная школа, созданы городской духовой оркестр и хоры. А еще был великолепный духовой оркестр в школе-интернате для слабовидящих детей. А как не вспомнить любимые всеми грязовецкие «Школьные» конфеты и вкусный хлеб! «Город культурный по сравнению с другими городами губернии», - и в старину отмечали гости.

Сейчас Грязовец стал чище, уютнее. Компрессорная станция «Грязовецкая» качает газ в Санкт-Петербург, продукцию завода «Северное молоко» любят во всей Вологодской области и за ее пределами, а усадьба Брянчаниновых в Покровском привлекает туристов со всей страны.

Преобразилась районная больница. Родилась я в небольшом деревянном роддоме, а сейчас ЦРБ - это светлые современные корпуса с амбулаториями и ФАПами по всему району. Главная архитектурная достопримечательность Грязовца - водонапорная башня из красного кирпича. Стоит она в самом центре города, по назначению не используется, но жители решили башню реставрировать (не в пример другим городам) и использовать как смотровую площадку, место встреч и экскурсий для детей и взрослых.

Развивается Грязовец, растет и хорошеет. Счастливой тебе судьбы, малая моя родина!

Алексей Третьяков, журналист 

Стальной город

Череповец - промышленная столица, горячее сердце Вологодской области. Но в середине 90-х годов, когда я как журналист начал заниматься темами экономики, этот статус был под большим вопросом. 

Хорошо помню: на планерке в городской администрации обсуждали, как мало ящиков колбасы реализовал за последнюю неделю мясокомбинат. Не лучше складывались дела и у других предприятий «пищевки». Все, как манну небесную, ждали, когда выплатят зарплату металлургам. А ее тогда задерживали на несколько месяцев. Бастовали шахтеры Воркуты, комбинат оказался на голодном пайке по сырью. Казалось, еще немного - и огромные производства будут остановлены. 

Помню, как профком «Череповецкого «Азота», попавшего в «лихие» 90-е в руки нерадивых «прихватизаторов», проводил большие собрания с требованием выплатить работникам зарплату. Сегодня трудно представить, но средства, которые вкладчики разместили на счетах обанк­ротившегося на тот момент известного череповецкого банка, людям возмещали… полотенцами в заводском магазине. 

Что помогло череповчанам в то трудное время выстоять и не сломаться? На мой взгляд, сила характера, закаленная строительством и работой на крупных производствах. А также вера в то, что все наладится и их труд будет востребован страной. Так и произошло. 

Промышленные гиганты сегодня строят жилье и дорожную инфраструктуру (подтверждение тому - Северный объезд города), поддерживают учебные заведения и спортивные команды, помогают сохранить культурное наследие, как локомотивы, «тянут» за собой малый и средний бизнес региона. 

Ольга Ильинская, журналист 

Просто конь

Памятник Константину Николаевичу Батюшкову, установленный в Вологде в 1987 году, в народе практически сразу же был прозван «конем», поскольку две трети постамента занимает фигура мощного жеребца. Завершают композицию две женские фигуры на тумбах. Одна олицетворяет собой Афину Палладу, и с ней все понятно: поэт служил, воевал, и войны оставили неизгладимый отпечаток в его душе. 

А вот крестьянская девушка со свирелью затесалась в эту компанию, очевидно, «по блату»: в советские времена не мог быть увековечен никакой деятель, не проявлявший близости к народу. А Батюшков, на минуточку, больше тяготел к древнему классицизму. Впрочем, госпожа Паллада рядом с православными святынями тоже появилась лишь благодаря тяготению позднего советского времени к культурной эклектике. 

Любопытно, что через двести лет поэт близость к народу все-таки обрел: у «коня» полюбила собираться молодежь - длинноволосая и стриженая, с гитарами и унизанными бисерными фенечками руками. Здесь показывали первые аккорды начинающим любителям рок-музыки, здесь получали первое признание будущие вологодские музыканты. 

Я думаю, что в вологодской рок-музыке потому и не возникло какого-то острого социального протеста, что зарождалась она в таком удивительном месте: вокруг - храмы, с реки такие необыкновенные виды, а Афина Паллада не настраивает на воинственный лад, потому что функцию несет чисто охранительную. Сейчас появляются у памятника и новые постоянные посетители - мамы с детьми, пенсионеры… И рядом с поэтом становится как-то проще понять, куда и зачем идем все мы «долиной чудной слез».

Владимир Романов, журналист 

Второй рядом

Когда я был маленьким, то жил в Шексне на Втором. Что такое Второй, я еще не понимал, но вокруг часто говорили: «Это до Первого идти далеко, а Второй - он рядом».

Став постарше, я узнал, что еще в довоенное время в Шексне близ села Никольского был трудовой лагерь с двумя участками - Первым и Вторым. Позднее на их основе возникли исправительные колонии со своей нумерацией, но закрепившееся в народе деление на Первый и Второй осталось.

Поселок начала 70-х имел главную достопримечательность - ипподром. Два раза в сутки главную проезжую улицу перекрывали автоматчики с собаками, а мимо них длинным строем шли осужденные местной ИТК-12: из жилых бараков в промышленную зону и обратно. 

Шли годы, менялась и Шексна. Колонии остались, но они уже не были доминантой. Были построены вторая нитка шлюза и газокомпрессорная станция, выросли два новых микрорайона с благоустроенными пятиэтажками. Причем один из них так без затей и назывался - микрорайон «Микрорайон». 

Со студенческих пор я стал бывать в Шексне только наездами, но практически каждый раз открывал для себя что-то новое: то построят Ледовый дворец, то откроют новую школу с бассейном, то приделают к музею оранжерейный Зимний сад.

Все реже слышу я от коренных шекснинцев и привычные прежде слова: «Первый участок» и «Второй». На смену им пришли «Занзибар», «Мадагаскар» (название новых детских площадок) и даже своя «Маленькая Европа» (построенная на одном из местных предприятий удивительная по красоте туристическая улица). А в имевшем дурную славу «Убей-городке» (микрорайон «Барбач»), недавно заасфальтировали целых шесть улиц!

Светлана Шубина, журналист 

Стекольный край

Чагода - уникальный поселок, и я горжусь, что родилась здесь, в самом западном уголке Вологодчины.

Помню, как мы ходили «к поезду». Пассажирский состав «Хвойная - Подборовье» с прицепными вагонами на Ленинград и Вологду курсировал ежедневно, и это было место встреч для всего населения поселка. Здесь формировалось и проходило мимо множество грузовых составов, в том числе с местными стеклом и лесом. Почти 50 километров нашей «железки» построено в рекордные сроки в 1941 году, и она имела стратегическое значение для фронта и Ленинграда, откуда по ней же вывозили блокадников, многие из которых так и осели в Чагоде.

Не забыть и заводской гудок, который был слышен повсюду, и это означало, что сейчас вернется со смены соседка тетя Зина, которая работала резчицей стекла.

Чагодощенский стеклозавод выпускал оконное стекло, которое шло даже в Африку. Теперь здесь делают бутылочную тару.

А поселок все хорошеет. В детстве мы ходили глазеть на первые пятиэтажки. Теперь большинство чагодощенцев предпочитает строить свои дома, и все пустыри давно превратились в красивые улицы. 

А жилого комплекса из бревенчатых двухэтажек, выстроенного в виде серпа и молота, как в Чагоде, нет нигде! Он явля­ется уникальным памятником деревянного конструктивизма. 

Чагода - столица серых щей и «финок» (саней с длинными полозьями, которые появились здесь перед войной благодаря финнам-выселенцам из Ленинградской области). К слову, немалая часть населения Чагоды носит финские фамилии: Раннель, Сакса, Вейколайнен...

Интересуют туристов и действующие семафоры на станции Чагода, которые включены в перечень уникальных объектов России.

Артем Помялов, журналист 

Мои речки

В детстве мне казалось, что Вологодская область - это только Череповец, в котором я родился и жил, далекая столица региона, а также Кадуйский район, где мы пропадали чуть ли не каждые выходные. 

Над моим письменным столом висела большая карта мира, поэтому столицу Чили или Сенегала я, пятилетний, мог назвать без труда. А вот карты области не было, так что все мои географические познания о родном крае - Череповец, Вологда и Кадуй. 

В Кадуй мы заезжали  лишь купить свежеиспеченного белого хлеба да кефира, а дальше - холодные лесные реки, высоченные сосны и залитые лучами теплого солнца полянки, на которых и устраивались наши семейные пикники. Где-то на Суде я научился плавать. На Андоге пытался освоить игру на гитаре. На Петухе впервые сел за руль родительской «шестерки». 

Когда стал журналистом, я узнал, что в Кадуе, оказывается, делают знаменитую на всю страну черную икру, работает мощная ГРЭС, проводятся шумные ярмарки, развиты металлообработка и производство продуктов, мебель здесь тоже делают… В общем, живет район, развивается. 

Сейчас бывать там удается нечасто, разве что по работе. Но, за его судьбой я слежу чуточку больше, чем за другими муниципалитетами области. Вот только не знаю, продолжают ли в поселке печь тот самый вкусный хлеб из моего детства. Наверное, нужно как-нибудь махнуть туда в выходной день и поверить. Но даже если и нет, то можно быть уверенным, что сосны до неба и петляющие по лесам речушки за эти годы точно никуда не делись!

Андрей Сальников, журналист

Мой прадед заводчик

Вологда в жизни нашей семьи появилась задолго до моего рождения. 

В этом городе в 1922 году родилась наша мама. Вскоре наша бабушка, Анна Осиповна, переехала из Вологды в Вельский уезд, который тогда входил в Вологодскую губернию. Она преподавала математику в школе. 

Анна Осиповна в Вологодской губернии и выросла - в деревне Самово: от Вельска - в тридцати километрах, а от Верховажья - в десяти; сейчас это Верховажский район. Иногда название деревни пишут чуть по-другому - Сомово. Отец нашей бабушки, то есть наш прадед Осип Митрофанович Непомилуев, был заводчиком. Никакой фабрики в верховажской глубинке, разумеется, не было, заводом там называли гончарную печь для обжига глиняных изделий.

Таких заводчиков, как наш прадед, в Самове было полдеревни. Они делали глиняную посуду: всякие горшки, кружки, миски, кувшины, даже умывальники - все, что нужно в деревенском обиходе. Славились и самовские игрушки-свистульки.

Уже потом я узнал легенду о происхождении этого промысла. Будто бы ему научил жителей монах Киево-Печерской лавры, в конце XVII века поселившийся в Самове. Он обнаружил, что здешняя глина очень подходит для гончарного дела. Мало того, посуда, изготовленная из этой глины, отличается легкостью и крепостью. 

Самовские гончары при советской власти создали артель, которая просуще-ствовала до начала 50-х годов. Однако искусство северных мастеров не забыто. Много сил положила для изучения и возрождения промысла замечательный человек Татьяна Горбатова - народный мастер Вологодской области. Она даже книжку небольшую о нем написала.

Даниил Зинченко, фотокорреспондент 

Вологда ночная

Почти за три года работы в «Красном Севере» я успел побывать абсолютно во всех районах области. Даже с высоты видел практически все знаковые места. 

Чаще мне приходится снимать Вологодчину днем, но не меньше я люблю тихую и спокойную вологодскую ночь. Мне нравится наблюдать, как в синих сумерках из-за горизонта выползает оранжевый шар, который потом, поднявшись чуть повыше, превращается в луну. 

Однажды я стоял у реки с выставленным на штативе фотоаппаратом и ждал это ночное чудо. Ко мне подошли молодые люди и поинтересовались, что я снимаю. Я сказал, что восход луны, и показал в сторону горизонта. Они удивились, но тоже начали снимать. А потом благодарили и сказали, что никогда не видели такого явления, хотя оно вполне обычное. 

Особенно я люблю снимать ночные вологодские дворы. 

В каждом микрорайоне города встречаются люди, которые предостерегают меня от ночных прогулок. На ПЗ говорили, что тут опасно, и если я пойду вглубь, то могу вернуться без своих палок (это они про штатив). 

А местные в Водниках вообще утверждали, что у них самый опасный район и ходить тут по вечерам, да еще с фотоаппаратом, лучше не стоит. Но, наверное, на «маньяка» больше похож я сам: какой-то человек в темной куртке с капюшоном бродит среди кустов... А я просто хочу рассказать вологжанам, какую красоту они пропустили, пока спали.

Наталья Новинская, журналист 

Тихие чудеса 

Местные вас обязательно поправят: не Горицы, а Горицы. 

Лет восемь назад, отдыхая в Кириллове, мы заглянули туда случайно: слышали, что там есть женский монастырь. 

С горки на горку - и перед нами открылись церковные шпили прямо на берегу озера… Монастырь оказался крохотным: небольшая церквушка у входа, белокаменный главный храм, часовенка на берегу, хозяйственные постройки. По плиткам дорожки, заросшей травой, мы вышли к резным воротцам, которые словно светились в лучах заходящего солнца…

Я влюбилась в это место и потом не раз сюда приезжала подзарядиться силой, окунуться в покой. Потихоньку узнавала его историю, знакомилась с местным укладом. 

Сейчас в монастыре живут всего три монахини: настоятельница матушка Тавифа, матушка Рафаила и матушка Нина. При них - несколько послушниц. Вот и все рабочие руки. А забот в монастыре - что в настоящем деревенском хозяйстве: и огород, и птица, и садик, и теплицы, и уборка территории, и уход за гостиницей, и кухонные работы.

Однажды я спросила у одной из монахинь: можно ли приехать сюда, помочь какими-то работами, не становясь при этом монахиней? Оказалось - да, так можно. Такие гости здесь называются трудниками, и для них даже есть специальная гостиничка при монастыре. 

В нынешнем году мне довелось поработать здесь трудницей: на душе была смута, хотелось побыть наедине с самой собой. Настоятельница меня благословила на работы, послав в помощь сестре Рафаиле. Простые хозяйственные заботы очень хорошо распутывают все мысли и помогают выбрать главное в жизни.
 

Ольга Лескова, журналист 

Гимназисты и гладиаторы

Вологодчина - это люди, которые ее формировали и любили. Таким был публицист и писатель Павел Засодимский. 

Гостиница «Золотой якорь», Соборная горка, Дворянское собрание, Прилуцкий монастырь, вологодская гимназия, Заоникиевская пустынь, Фоминское, Никольск, Великий Устюг, Грязовец, реки Юг, Двиница - вологодская география представлена у публициста широко, особенно в его мемуарах, которые он называет «Мои скитальчества». 

Особенно ярко в его воспоминаниях описана Вологда. Павел Владимирович учился в вологодской гимназии - современном здании Вологодского госуниверситета на Галкинской. Интересно наблюдать, как автобиографический герой Засодимского познает город. Он вспоминает интересные факты, которые очень хорошо иллюстрируют удивительную эпоху второй половины XIX века.  

Открывая мемуары, параллельно открываешь словарь гимназиста того времени: 

- «гулянье» - отдых после завтрака перед уроками; 

- «гладиаторские игры» - жестокие драки во время вечернего «гулянья» с восьми до девяти, которые часто охотно поддерживались гувернерами; 

- «кумушка» - тот, кто рассказывал о воспитании в гимназии родным или знакомым из города; 

- «маменькин сынок» - тот, к кому часто приезжали на свидания матери или сестры. 

Засодимский дает аналитику педагогических школ того времени: объективно, интересно, в портретах и нравах. Он достоин того, чтобы на вологодской гимназии появилась памятная доска в его честь.

Евгений Стариков, журналист

Какого цвета вокзал?

В 1980 году мне пришлось лежать в одной из детских больниц Ленинграда. 

Раза два в неделю к соседям по палате, мальчишкам лет 9-10, приходили родные, принося различные гостинцы. У меня никого из знакомых в городе не было, поэтому приходилось довольствоваться только больничным столованием, а оно и в те годы изысками не отличалось.

Однажды одна из пожилых женщин, принеся очередные деликатесы своему внуку, поинтересовалась у меня:

- Ты откуда, мальчик?

- Из Вологды.

- Какого цвета у вас вокзал?

- Красный!

После этого она положила на мою тумбочку добрую половину внуковой передачки:

- Ешь, дорогой!

- Почему мне?

- Потому что меня впервые накормили досыта на этом вокзале в январе 1942 года…

Прошло более сорока лет. Я не помню имени той женщины. Но до сих пор после разговоров с ней меня одолевает гордость за то, что я вологодский, что моя малая родина приютила в годы военных лихолетий ленинградцев-блокадников, что именно из Вологодской области, по сути, начиналась легендарная Дорога жизни.

Вдумайтесь в цифру: с начала войны до 1 апреля 1943 года через Вологду и другие населенные пункты нашей области в тыл различными видами транспорта проследовали 3 119 605 эвакуированных. В окрестностях вокзала Вологды, выкрашенного в красный цвет, были устроены столовые и санпропускники. 

После выписки из больницы я рассказал приехавшей за мной маме историю про «красный вокзал». Мы купили автобусную экскурсию по Ленинграду с посещением «Пискаревки»… Меня поразили кусочки черного хлеба, лежавшие на могильных плитах. На один из памятников я положил рядом с хлебом букетик сорванных мною ромашек.

Олеся Доронина, корректор 

Для особого случая

Из-за особенностей работы супруга наша семья не раз познала «радости» переезда. Жили мы и в маленьких городах - Выборге, Олонце, Питкяранте, Онеге, - и в больших- Петрозаводске, Архангельске, Москве. И вот целых четыре года наш дом - Вологда! 

Первое знакомство началось задолго до переезда, по дороге из Архангельска в Санкт-Петербург. Еще не было законченной окружной, двигались через центр - по проспекту Победы. Такая картинка осталась в памяти: летний дождь, золотые и серебряные купола, на фоне белых стен кремля - ярко-зеленая листва берез. Помню, я сказала мужу: «Как здесь уютно! Повезло же тем, кто видит эту красоту каждый день». 

Путешествуя по Вологодчине, можно буквально прикоснуться к истории нашей страны. Если у меня спрашивают, куда было бы интересно съездить, то в первую очередь я называю Ферапонтово и Кириллов. Но обязательно добавляю: «…И Куракино». 

В свое время всей семьей мы неожиданно попали в мир керамики и изразцов Нины Мишенцевой. После этой встречи в нашем доме стали появляться работы местных мастеров.

По особым случаям мы достаем чашки Сергея Феньвеши, которые приобрели на фестивале «Голос ремесел». А вот керамическая посуда семьи Зваричей из Череповца не сходит у нас со стола. 

В ней - традиции и современность. Короб и хлебница из бересты Натальи Кашиной тоже бережно хранятся. Плотность плетения, аккуратность, сложность ее работ не раз были отмечены на выставках.

Вологодская область - это благодатная земля для людей, которые видят красоту вокруг, сохраняют традиции, трудятся на совесть и передают свой опыт новым поколениям мастеров.

Андрей Иванов, журналист

«Конфетка» по имени Бабаево

Помню, я еще со школьных лет всегда был уверен, что из моего родного Бабаева можно сделать настоящую «конфетку». Город обосновался прямо в сосновом бору, разделен не особо торопливой рекой Колпь, на берегах которой летом полно народу, славится красавицей Каменной горой - ну чем 
не курорт? 

Так и случилось. Например, тогда нам с друзьями и в голову бы не пришло, что в нашем Бабаеве может появиться бассейн в новом здании ФОКа. И в нем не только занимаются плаванием, но даже проводят матчи по водному поло! 

На месте простенького стадиона у моей средней школы № 1, где мы, мальчишки, гоняли мяч, теперь - современное футбольное поле с искусственным покрытием, построенное газовиками. Просто заглядение! О таких полях мы не могли и мечтать, а в райцентре их уже несколько.

Радует, что город все больше одевается в асфальт, а в этом году здесь всерьез занялись тротуарами. Развивается инфраструктура станции - одной из крупнейших в России по пропускной способности поездов, благоустраивается привокзальный парк. А на месте сквера в центре города, где раньше одиноко скучал видавший виды столб с веревочными качелями, теперь появился полноценный детский парк. 

Интересно, что во время моей учебы в Ленинградском госуниверситете однокурсники, узнавая, что я из Бабаева, восклицали: «А-а-а, знаем: у вас там шоколадные конфеты…» Сначала я разубеждал их (конфетная фабрика им. Бабаева - в Москве), а потом перестал. Многие так и думали, что я из города, где делают конфеты.

А в действительности я из города, который сам превращается в «конфетку».

Маргарита Киселева, корректор

Вологда: вкусы детства

Каждый наш возраст ассоциируется с каким-то вкусом.

Например, в детском саду, куда я ходила (на Набережной VI Армии позади церкви Димитрия Прилуцкого), нам давали треску по-польски, янтарного цвета пшенную кашу, а также какао и конфеты «Золотая осень».

Пройдемся по улицам моего детства. На углу Герцена и Марии Ульяновой, напротив бывшей тюрьмы, где отбывал ссылку И. В. Сталин, стоял синий деревянный павильончик, там продавали сахарную вату. На улице Мира, на берегу Золотухи, где теперь находится известный всем магазин «Рыбак», находилось кафе «Лакомка», в котором можно было попробовать вкуснейшие эклеры в шоколадной глазури. В буфетах Веденеевской и железнодорожной бань предлагали песочные пирожные с глазурью из помадки.

Идем дальше и оказываемся в пирожковой на проспекте Победы у ресторана «Север» (теперь это кафе «Парижанка»). Там был большой выбор разных вкусностей: печенье размером с ноготь большого пальца, «Невский пирог», посыпанный сверху сахарной пудрой и со сливочным кремом внутри, пирожные «Корзиночка» - как настоящая корзинка, даже с ручкой (!), а также калачи с маком, хворост, булочки-жаворонки с глазками из изюма, пироги с ягодами, рыбники и так далее.

На углу Пушкинской и Советского проспекта, у гостиницы «Золотой якорь», стояла тележка с мороженым. Там были стаканчики - как вафельные, так и в картонной упаковке: с орехами, изюмом, вафельные и шоколадные брикеты, шоколадные трубочки с орехами, «Ледок»...

Эту «сладкую» экскурсию можно продолжать очень долго. Надеюсь, что многие вологжане тоже помнят эти вкусы!

Сергей Рычков, журналист 

Устюжна, любовь моя!

Именно в этом городе мне пришлось учиться и жить в интернате, именно тут в местной газете «Вперед» публиковались мои первые газетные заметки. 

Благодаря своим воспитателям и учителям я получил хорошее образование и уроки добра и теплоты. 

Что сегодня Устюжна и Устюженский район? Несмотря на все изменения, которые произошли в нашей стране и области, этот край не потерял своей привлекательности. Тут, как и прежде, открыты двери краеведческого музея, преобразована Торговая площадь, прошла реконструкция стадиона, где теперь есть возможность проводить соревнования самого высокого уровня. Введен в эксплуатацию новый детский сад на 80 мест, и была решена проблема с очередностью в дошкольные учреждения. В сфере дорожного строительства отремонтированы все главные улицы города, и теперь есть объездная дорога в сторону Тверской и Новгородской областей. В сфере здравоохранения в районе на базе больницы открыт сосудистый центр, где помощь на раннем этапе получают жители района и соседних Чагодощенского и Бабаевского районов. Также появились современный медпункт в деревне Лентьево и Желябовская амбулатория. Но очень важным для всех жителей города и района стала реализации проекта «Чистая вода». Уже сейчас строительно-монтажные работы выполнены на 90 процентов, и к середине октября работы будут полностью завершены. Жители, где активно ведется частное строительство, а это более 1 000 человек, будут получать в свои дома чистую воду.

Конечно, это не может не радовать всех, кто приезжает в Устюжну, особенно молодежь, которая здесь остается, так как понимает, что сегодня на родной стороне они могут применить свои знания и силы.