Отечество и герои

9 декабря в России в пятый раз будет отмечаться праздник, который пока так и не стал всенародным - День Героев Отечества. Их чествуют, но преимущественно в узком кругу друзей и коллег. Наши многовековые традиции равняться на людей самоотверженных и мужественных все ещё неактуальны, наверное, потому, что сегодня модны скорее герои светских хроник, чем герои ратных или трудовых полей.

Сенатора Юрия Воробьёва трудно представить законотворцем, сидящим за компьютером в тихом кабинете, или учёным, написавшим множество научных работ, или автором книг о культуре безопасности и глобальных рисках. Как он умудряется быть одновременно и академиком, и спасателем — для меня остаётся загадкой, которую я и не пытаюсь разгадать. Просто на протяжении двадцати лет я в роли репортера-чрезвычайщика наблюдал за удивительным тандемом двух друзей, создавших с нуля уникальную спасательную службу мирового класса. И если Сергей Шойгу заряжал эту службу своей неуемной энергией, то Юрий Воробьёв вдохновлял её идеологией, внедряя философию культуры безопасности.

Даже десять, пятнадцать лет назад в обаятельном облике этого мудрого философа-спасателя невозможно было распознать дотошного станочника и шлифовальщика с Красноярского военного завода, который учился каждую деталь доводить до безупречного блеска и точности.

Окончив Красноярский институт цветных металлов в 1971 году, младший научный сотрудник Воробьёв ненадолго задержался в большой науке. Стремительная карьера от инженера-технолога, заместителя начальника цеха до заместителя директора завода, а затем директора производства и первого секретаря Сосновоборского горкома партии - об этом тогда немногие могли даже и мечтать. А Воробьёв не мечтал - он работал, не боясь принимать решения и рисковать.

Так рискнул в 91-м, оставив насиженное место в родном Красноярске и рванув вместе со своим другом Сергеем Шойгу покорять Москву. Идея о создании всероссийского корпуса спасателей была общей, была красивой и убедительной, но как ее реализовать и на кого опираться двум «варягам» в избалованной столице, не знал ни один, ни другой. Им чудом удалось достучаться в кабинеты Российского правительства и привлечь внима- ние к своей идее. Идею поддержали. Но это было всё, чем могли помочь. Выделили одну машину, один телефон и один кабинетик на двоих. Да и тот в каком-то школьном здании. С этого и начиналось могучее ныне МЧС.

На первую спасательную операцию в горы улетали на собственные деньги. Никакого бюджета у будущего корпуса спасателей ещё не было. Но это не останавливало молодых энтузиастов. Собирали вокруг себя таких же одержимых, искали по крохам хоть какое-то оборудование и торопились вместе на помощь туда, где случалась беда.

И в корпусе спасателей, и в новом для России Министерстве по чрезвычайным ситуациям Юрий Воробьёв не просто занимал пост первого заместителя главы ведомства. Он оставался и идеологом, и философом, и боевой единицей, принимающей огонь на себя в любой операции. Ему, как и Шойгу, в те горячие для страны годы приходилось работать не только в роли спасателя, но и выступать в качестве миротворца в самых горячих межнациональных конфликтах. Так, например, было в Приднестровье, где даже Российская Армия, вставшая между воюющими сторонами, поначалу не могла остановить огонь. К голосу генерала Лебедя, возглавлявшего группировку, прислушивались с опаской и недоверием, к голосу Воробьёва - с пониманием и уважением. Он всегда умел убеждать, находя самые безупречные аргументы. И сотни людей, спасенных в той братоубийственной приднестровской войне, так и не узнали, что их жизнь, возможно, была спасена благодаря дипломатическим талантам мало кому известного тогда Юрия Воробьёва из еще не очень известного МЧС России.

Страшный геноцид в далекой Руанде, унесший жизни почти миллиона человек, всколыхнул в середине девяностых весь мир. Группа спасателей МЧС под мандатом ООН приняла участие в доставке гуманитарной помощи де- сяткам тысяч беженцев, живущих в джунглях на границе Руанды. Юрий Воробьёв вместе с группой специалистов вылетает в Руанду. Наш транспортный самолет Ил-76 летит над джунглями на грунтовый аэродром, который еще надо отыскать, так как он оснащен лишь ми- нимальной техникой для приема самолетов.

В салоне все напряжены, и лишь спокойствие Воробьёва придает уверенности явно нервничающим спецам. Наконец аэродром удается разыскать, и самолёт благополучно приземляется. Даже в Африке, в этой самой глухой про- винции Руанды, рядовые спасатели не чувствуют себя забытыми, потому что рядом с ними один из руководителей ведомства.

Таким же спокойным, уравновешенным, точным в словах и движениях я видел его в Чечне во время боевых действий, когда приходилось спасать и вывозить из зоны конфликта детей, женщин и стариков. Во время терактов в Москве. Во время пожара в Останкинской телебашне, где он лично руководил спасательной операцией. Эта точность и спокойствие, с одной стороны, для тех, кто его знает многие годы, могли напоминать в нем бывшего дотошного шлифовальщика. С другой - уверенного профессионала, знающего свое дело до последней запятой.

В 2003 году Юрию Воробьёву было присвоено звание «Герой Российской Федерации». Золотая Звезда на его форме МЧС смотрелась так же органично и заслуженно, как боевой орден «За личное мужество», как ордена «За заслуги перед Отечеством» 4-й и 3-й степени, как множество медалей и знаков отличия. На его наградах никогда не было кабинетной пыли - лишь пыль и отблеск мно- гочисленных зон беды, где он никогда не щадил себя, спасая жизни людей.

В Совете Федерации, куда Юрия Воробьёва избрали в 2007 году, он тоже не стал искать тихого кабинета и спокойного амплуа. Юрий Леонидович начал курировать сложную тему борьбы с коррупцией. Даже здесь он решил выступить в органичной для него роли спасателя. На этот раз - спасателя от разрушительной коррупционной стихии, опрокидывающей страну. Остановить стихию в одиночку не удастся. Но у него есть опыт создания эффективных команд. И не иссякла жажда побед.