Два спокойных дня

Продолжение репортажа о том, как журналист «Красного Севера» прямо из-за прилавка вскрыл проблемы советской торговли конца 80-х.

Заметив, что я что-то записываю, ко мне обращается женщина, рассказывает: сын - диабетик, ежедневно нуждается в молоке и твороге, а купить не успевают. Она преподаватель, уроки кончаются в седьмом часу. Нельзя ли оставлять продукты в виде исключения? Хочется ей помочь. Вызываю директора. Она искренне сочувствует, но отвечает отказом: первые же контролеры расценят этот факт как нарушение правил торговли, припрятывание товара.

Внизу - совершенно наэлектризованная обстановка. Люди требуют хлеба, успокоить их нечем: давно выехавшая с хлебокомбината машина где-то «затерялась». Хлеб прибывает около семи, тут же выстраивается длинная очередь в кассу. Еще одна, поменьше, - к автомату с газводой, который только что отремонтировали. Как я убедилась, для вологодских покупателей хозяйки прилавка - пустое место. Хотя продавцы и знают многих в лицо, никому из покупателей даже в голову не придет поздороваться, поблагодарить за покупку. Не привлекает покупательских взоров и серенькая одежда продавщиц. Правда, желая быть покрасивее, некоторые заказали за свой счет высокие узорчатые пилотки. Но красивое убранство на этом кончается. Даже халат им не положен, а лишь короткие спецовки-распашонки. На ногах у всех - простая обувь и теплые носки, потому что пол цементный, ледяной (внизу - неотапливаемый склад). Сзади от окон дует. В то же время в помещении страшная духота. Голова гудит от рокочущих витринных холодильников, звона посуды, шума торгового зала. Я успела переложить всего лишь с десяток ящиков с посудой - и то хватило, а у продавцов тяжелая атлетика - постоянное явление. А сколько раз в течение дня надо наклониться? Полина Родничева говорит, что даже в обед не присядет, - боится, что будет не встать… Так что же держит их на этой работе?

Окончание следует...