Дом, который построил Зураб
541
Зураб Нанобашвили, русский грузин, построил в Вологде свой театр. Разумеется, не здание, хотя он делает очень много, чтобы дом на Советском наполнялся глубоким смыслом и любовью. В год 165-летия театра, которое будет отмечаться 1 ноября, случился юбилей и у самого художественного руководителя и главного режиссера.
Первая репетиция
Шла обычная, на мой взгляд, рабочая репетиция «Доходного места» в готовых уже декорациях и костюмах. Первая репетиция в костюмах напоминала примерку: режиссер то и дело выходил на сцену, прерывая действие, просил громким голосом подойти костюмера, чтобы что-то исправить в платье - удлинить, укоротить, перешить на ходу пуговицы. Просьбы и пожелания в адрес актеров высказывались миролюбиво, но строго. Случалось, режиссер взрывался, рассыпая по затемненному закулисью не обвинения даже, но окончательные «приговоры» и взывал к совести. Иногда он переходил на тон дружеского обсуждения каких-то «мелочей», наподобие цвета стула, который будет стоять в углу сцены. Не сразу понял, что от «взрывов» и разоблачительных советов вздрагиваю я один, хотя обращены они были уж точно не ко мне. Остальные действующие лица, мне казалось, становились только собраннее. Некоторые фрагменты сцен повторялись по несколько раз, но в разных вариациях.
До премьеры оставалось не больше десяти дней. Это была первая в моей жизни театральная репетиция в Вологодском драмте-атре, которую я, посторонний человек, посмотрел от начала до конца. Мне всего-то и надо было сделать фоторепортаж с предпремьерной репетиции.
Свет на сцене - что надо! Ходить разрешают почти всюду. Эмоции самые настоящие - что еще нужно для нормальной съемки! А настроение? От эпизода к эпизоду почему-то усиливалось ощущение невероятно несовпадающих и едва соприкасающихся по сути параллельных процессов: требования режиссера, мои ожидания реализации этих требований, актерский отклик на режиссерскую волю. Подумал грешным делом, что эту премьеру я уже начинаю воспринимать будто неизбежную собственную неудачу. И тут подходит с улыбкой Зураб Анзорович, говорит что-то о вчерашней, более удачной, на его взгляд, репетиции и спрашивает, глядя в глаза: «А вам нравится драматический театр?» Кажется, я не смог соврать, но ответ был хуже вранья: «Кино мне нравится больше…»
Глаза у Зураба перестали улыбаться. Теперь я улыбался жалковато, пытаясь дать понять, что это не провокация, упаси Боже, не эпатаж, не каприз нерадивого гостя, но признание в необразованности, скорее всего. Зураб снова улыбнулся: «Ну и зря!»
Театр жив
Дома, после репетиции, перечитал пьесу Островского и всю доступную в Интернете театральную критику на различные постановки «Доходного места». А уже на премьере с самого первого диалога Вышневских я легкомысленно подумал, что мне становится понятно, почему «архаичный и консервативный» классический репертуарный драматический театр не просто жив до сих пор, не уступив ни сантиметра своей территории веяниям современного искусства и технологиям, но и остается явлением радостным, правдивым и душеполезным. Вновь отчаянное несовпадение прочитанного, ожидаемого и происходящего на сцене! Но это было такое несовпадение, каким может быть описание одним человеком муляжа яблока и свежего ароматного плода, только что упавшего с ветки, если их взять в руки одновременно…
С годами, чем чаще и основательнее мы говорили о каждой новой работе, тем сложнее давался мне ответ на вопрос, почему репертуарный театр жив. Антреприза успешна, как правило, благодаря популярным пьесам и актерам, собранным в постановках на какое-то время. Но где зарабатывали свою популярность, где из них делали профессионалов, где стали знаменитыми Альберт Филозов, Алексей Петренко, Татьяна Васильева? В репертуарном театре!
Вологодский драматический театр Зураба Нанобашвили стал одним из немногих постоянно развивающихся и успешно действующих просветительских центров в регионе и местом сохранения классической культуры, где процессы образования, воспитания и реализации юной творческой личности не только декларируются, но произрастают во вполне естественных условиях, созданных человеческой волей и каждодневным трудом. Конечно же, вопреки современным веяниям, насаждающим глупую мысль о «самоокупаемом искусстве» и «рентабельной культуре», конечно же, благодаря всем обитателям этого дома № 1 на Советском проспекте, которых собрал под одной крышей Зураб.
«Нет технологии создания успешного спектакля»
- Что тебе удается сделать с актерами за один день? Вчера на прогоне это были совершенно другие люди, чем сегодня на премьере.
- Это мы с актерами вместе сделали. Просто они любят свое дело, я люблю свое дело, мы любим зрителей, которые заполнили зал… А репетиция - рабочий процесс. Посторонним из него мало что понятно.
- Тебе нравится успех?
- А что такое успех? Живая реакция зрителей, аплодисменты? Нравится… Но очень недолго! Это не главное, правда.
- Ты знаешь технологию создания успешного спектакля?
- Нет такой технологии, по большому счету. И если начинать любую постановку с возделывания в себе желания успеха, ничего интересного не получится. Все надо делать максимально искренне - другого секрета не знаю.
- Что ты сейчас думаешь о своих актерах?
- Думаю, что нам по силам очень многое. В нашем театре сейчас сильная труппа.
- Тебе это большими трудами дается?
- Уверен, актерам со мной приходится труднее…
- Когда ты выбирал дело на всю жизнь, ты об этом мечтал?
- Нет.
- Получается, ты занимаешься не тем, о чем мечтал?!
- Я этого не говорил. Просто я делаю сейчас то, о чем мечтал, но я не мог предположить, что это будет именно так.
- А что за мечта у тебя была в юности?
- Почему была? Она и сейчас есть. Но сказать не могу - перестанет быть мечтой…
- Современный провинциальный репертуарный драматический театр - это явление естественное, живое?
- Живое, как видишь. В этом определении много разных компонентов, в каждый из которых разные авторы вкладывают разные смыслы. В той же Германии, скажем, невозможно представить себе, что в сознании критиков, публики, деятелей культуры театр из Берлина обязательно выше, профессиональнее, интереснее театра, предположим, из Потсдама. У нас другие смыслы несет определение «провинциальный». Это почти всегда и у всех - «вторая лига»! И в то же время часто можно слышать, что только в провинции можно сохранить настоящие традиции…
- Это обидно?
- Это несправедливо в большинстве случаев. Но такая «узаконенная» несправедливость вызывает и соответствующее отношение к театру со стороны структур, декларирующих заботу о благе народном. И в этом случае личные отношения превалируют над порядком вещей.
- Ты же не коренной вологжанин. Тебе предлагали где-нибудь условия лучше, чем в Вологде?
- Предлагали. Только мы опять возвращаемся к терминологическим смыслам. Лучше - это зарплата, квартира, звания и награды? После разговора с губернатором одного из богатейших регионов России, предложившим мне возглавить краевой театр, я задумался на какое-то время. И даже стал присматриваться и к новому городу, и к новому театру. А когда получил несколько писем от наших актеров, взвесил все еще раз, прекрасно понимая, что этому нашему театру в Вологде лучше без меня не будет, а там я тоже не смогу сделать лучше, чем есть. Зачем тогда все менять, чтобы всем сделать хуже? Всю ночь ходил по двухуровневой квартире, ставшей пустой и холодной в одно мгновение, плакал. Слава Богу, принял правильное решение.
- Кто-нибудь это оценил?
- А разве мы для того живем, чтобы давать публичные оценки друг другу?
- Кажется, люди сейчас только это и делают с удовольствием. Независимо от профессиональной принадлежности. Но ты ведь режиссер, как же можно без оценок?
- Ты все перепутал. Я родителей не оцениваю, близких друзей, тебя не оцениваю, а воспринимаю такими, как есть.
- Твое детство было счастливым?
- Безусловно! Все мы, кажется, были счастливыми в Советском Союзе, только этого не понимали. А в доме царили книги от папы Анзора Шалвовича и бурные театральные события от мамы Верико Степановны, старшего брата Давида и сестры Нани. В школе обожал алгебру, историю, химию и литературу - грузинскую, русскую и мировую.
- Кем себя ощущаешь в Тбилиси, когда бываешь дома?
- Гостем, но не чужим. Это прекрасное чувство. Все вокруг тебя прыгают, радуются, ухаживают.
- Были попытки поставить что-нибудь в Тбилиси?
- Там я - русский, и работы для меня в Грузии нет. А в Вологде я - грузин, но здесь у меня есть родной театр.
- Известный режиссер Темур Чхеидзе, возглавлявший долгое время БДТ в Санкт-Петербурге, недавно вернулся в Тбилиси, объяснив это в прессе, по крайней мере, желанием отдать долги родине, взрастившей его. Ты поддерживаешь с ним отношения, как ему на родине?
- Ему в Грузии не дают работать, пока… Или негде.
- Не будем о грустном! Скажи, твоя приверженность классическим произведениям…
- …Это мое понимание качества драматургии. Шекспир, Островский, которых мы ставим с удовольствием, не поднимали надуманных проблем, от которых зрителю становится скучно.
250 спектаклей в год
«Если человек на земле перестает испытывать трудности, он либо умер, либо окончательно деградировал», - эту цитату из одного нашего разговора я напомнил Зурабу Анзоровичу незадолго до юбилея. Если принять это как утверждение, то Вологодский драмтеатр, как часть современной культуры, живее всех живых. Но и эти трудности - уборка территории, прилегающей к театру, «фонтан-бассейн», вспомоществование актерам в оплате съемных квартир, участие в многочисленных фестивалях, гастроли по городам России и районам области… становятся частью «обмена веществ». Около 250 спектаклей на трех сценах драмтеатра за год! Главное, чтобы зрителю не было скучно.
В завершение сезона - участие в фестивале «Голоса истории» на площадке Вологодского кремля - Вильям Шекспир «Ричард II». Открытие юбилейного сезона этой осенью - Александр Грибоедов «Горе от ума»… А юбилей художественного руководителя Вологодского государственного драматического театра Зураба Нанобашвили, лауреата, обладателя премий и наград, с которым мы его поздравляем с большой любовью, останется событием важным и личным не только для самого юбиляра.
Комментарии (0)