Как молодые дружинники лжеснабженца разоблачили

Идея самой амнистии была в общем-то здравой - из мест не столь отдаленных освобождались многие несовершеннолетние, престарелые, женщины и лица, осужденные по нетяжким статьям сроком до пяти лет. 
На убийц, насильников и бандитов юридически это право не распространялось, но порой на свободе оказывались и они. А главное, не был продуман до конца сам механизм перемещения столь огромных людских масс. Предоставленные сами себе и вкусившие опьяняющий воздух свободы, амнистированные набивались в поезда с уже изрядными запасами спиртного и подолгу «гуляли» на транзитных и узловых станциях.
Кривая преступности тут же пошла вверх, накрыв в первую очередь Вологду. Привокзальная площадь и прилегающие к ней улицы превратились в одну сплошную зону риска. Немногочисленные в ту пору штаты милиции с наведением порядка зачастую не справлялись - постовые, как правило, заступали на дежурство поодиночке, не было тогда еще ни ОМОНа, ни СОБРа. Поэтому в помощь правоохранителям отрядили физически развитых комсомольцев, за плечами которых уже был опыт дежурства в составе бригадмил (бригад содействия милиции) - прообраза современных народных дружин.
- Амнистию 1953 года первоначально в народе прозвали «ворошиловской», по имени подписавшего указ Председателя Президиума Верховного Совета СССР Клима Ворошилова, и только позднее она стала «бериевской», - вспоминает вологодский комсомолец 50-х Виктор Хохлов. - Нам для дежурства определили привокзальную площадь. Из «оружия» - только нарукавные повязки да свистки. Но нас, шестерых-семерых, обычно к постовому прикрепляли. Получался маленький, но боеспособный отряд. Кучковавшиеся неподалеку подвыпившие амнистированные, особенно из числа блатных, поначалу пальцы гнули - мол, кто вы против нас?! Но силушки нам хватало, с дебоширами не церемонились, иногда довольно жестко их утихомиривать и задерживать приходилось. И уже к концу октября более-менее надлежащий порядок на привокзальной территории был наведен.
Хорошо сработали тогда и милиционеры, в рядах которых также было много комсомольцев. Среди тех, кто особенно отличился в те годы, - вологодский постовой Паисий Абабков и череповецкий участковый Александр Котов. Кстати, именно в Череповце действовавшая вместе с милиционерами комсомольская группа содействия помогла разоблачить матерого мошенника Лагуновского. Выдавая себя за главного снабженца крупного строительного управления, он предлагал руководителям окрестных колхозов приобрести дефицитный в ту пору кирпич. Но получив задаток, исчезал. Лагуновского задержали в одном из жилых бараков так называемого поселка строителей. В бельевом шкафу, где пытался спрятаться злоумышленник, оперативники обнаружили пистолет ТТ с патронами.

Полученный в 1953-м успешный опыт взаимодействия комсомольцев-дружинников с правоохранительными органами получил логическое продолжение спустя три года, когда Советский Союз готовился принять у себя Всемирный фестиваль молодежи и студентов. В апреле 1957 года в Москве был сформирован первый официальный ОКОД - оперативный комсомольский отряд. В течение нескольких последующих месяцев такие же или аналогичные им структуры были созданы во многих городах страны. При этом комсомольским дружинникам предписывалось не только охранять правопорядок, ограждая общество от пьяниц и дебоширов, но и следить за моральным обликом своих сверстников. 
- Мы часто выходили в вечерние рейды, смотрели за тем, чтобы музыка в кафе и ресторанах была из разрешенного репертуара, ну и со стилягами, конечно же, встречались. Пусть не так много, но они в нашей области тоже были, - рассказала несколько лет назад в интервью нашей газете Ия Маринова, в середине 50-х возглавлявшая отдел агитации и пропаганды вологодского горкома ВЛКСМ. - Однако никто на них массовых облав не устраивал, а тем более в милицию, заломав руки, не тащил. Действовали исключительно убеждениями и уговорами. Штаны-«дудочки» ножницами не разрезали и не брили наголо из-за «хохолка» на голове. Но зато неформалов мы фотографировали. И это было очень действенной мерой: потом вместе с едкими стишками эти фотографии размещались в огромной, размером с два письменных стола, стенгазете. Она называлась «Крокодил идет по городу», вывешивалась в витрине фотоателье на Каменном мосту.
Во время самого фестиваля молодежи и студентов, проходившего в Москве в июле 1957 года, борьбы с неформалами уже не было, да и быть не могло. Две фестивальные недели запомнились его участникам невиданной прежде в послевоенном Советском Союзе молодежной вольницей. Был открыт свободный доступ в Московский Кремль, а на Красной площади и в парке Горького, как бы сейчас сказали, с утра до вечера тусовались тысячи юношей и девушек из разных стран. 
Понятия «волонтер» еще не было в ходу, поэтому в помощь иностранцам пригласили комсомольских активистов из разных регионов страны. Вот и вологодских комсомольцев, в числе которых был и тогдашний первый секретарь горкома ВЛКСМ Николай Козырев, «закрепили» за делегацией Непала, чтобы сопровождать ее на многочисленных молодежных мероприятиях. По возвращении из Москвы почти все земляки были награждены почетным знаком ВЛКСМ «За активное участие в подготовке и проведении фестиваля».

Тот фестиваль, к слову, еще больше подстегнул комсомольцев в регионах к общественной деятельности. По словам Ии Мариновой, в клубах постоянно устраивались тематические молодежные вечера, активной была и спортивная жизнь, часто проводили субботники. Причем молодежь шла на них не из-под палки, а весело, с охотой. Это было время надежд и свершений. Считается, что именно городские комсомольцы сыграли главную роль в создании парка Мира в Вологде. В течение нескольких лет они вели планировку территории, делали дорожки, высаживали деревья. 
Правда, отдельные эксцессы в молодежной среде иногда встречались, пусть в Советском Союзе о них и не принято было говорить. Самый резонансный из них произошел июньским вечером 1960 года в Череповце. По воспоминаниям ветеранов местной милиции, на танцах в Парке культуры и отдыха сцепились две группы подвыпившей молодежи - местной и заезжей, с Украины. Пытавшихся остановить драку постовых и дружинников сильно избили, один из добровольных помощников правоохранителей даже получил смертельную травму. Пострадал и подвернувшийся под руку дебоширам местный милицейский начальник. Оставшиеся на ногах правоохранители унесли раненых в помещение конторы парка. Но окружившая строение толпа стала бить в нем стекла, а потом и вовсе пошла на штурм, подпалив контору… 
По тревоге были подняты все сотрудники милиции, прибыла пожарная машина. Возгорание потушили, раненых эвакуировали, но противостояние с вооруженной палками и кольями толпой продолжалось вплоть до четырех утра. Среди участников беспорядков оказалось много несовершеннолетних, и милиция была вынуждена воздержаться от применения табельного оружия. Ситуацию удалось переломить лишь с прибытием подмоги из Вологды и военного училища - курсантов и солдат местного гарнизона привезли на нескольких грузовых машинах. 
Только после этого около 30 участников беспорядков были задержаны, самые злостные из них, включая убийцу дружинника, вскоре предстали перед судом. По итогам того ЧП были сделаны жесткие выводы - как кадровые, так и организационные. Одним из них стало создание оперативных комсомольских отрядов не только на базе горкомов и райкомов ВЛКСМ, но и в институтах и техникумах. 
Позднее оперативные комсомольские отряды на Вологодчине стали практически повсеместным явлением, не раз привлекались к обеспечению безопасности при проведении массовых мероприятий не только на территории области, но и за ее пределами. В частности, вместе с милицией окодовцы дежурили на улицах Москвы во время летней Олимпиады 1980 года - позднее признанной самой спокойной и безопасной из всех ранее проводившихся.