Младшему политруку вологжанину Константину Жданову посвящается

9 мая 2019 года я побывала на торжествах по случаю Дня Победы в Москве и в газетном киоске случайно увидела мою любимую газету - «Вестник ЗОЖ», очень обрадовалась и купила. Это был «победный» номер, почти весь посвященный теме Великой Отечественной войны. В нем я увидела коротенькую заметку вологжанки Валентины Константиновны Потемкиной. Она писала о том, что хочет узнать место захоронения своего отца Константина Николаевича Жданова, родившегося в 1918 году в деревне Климовское Сокольского района Вологодской области.
Меня очень тронула эта просьба еще и потому, что Валентина Константиновна - землячка моей дочери, которая родилась в поселке Климовское Череповецкого района Вологодской области, где проживала несколько лет наша тогда еще молодая семья. Дай, думаю, попробую помочь. И вот что из этого получилось.
Константин Жданов принимал участие еще в войне с Финляндией, где дослужился до должности командира отделения, затем работал в Биряковской районной газете «Ленинский путь». На Отечественную войну был призван 10 июля 1941 года в возрасте 23 лет и сразу же отправлен на фронт. По дороге в Череповце каким-то образом успел передать весточку, что везут его с товарищами в сторону Ленинграда. И все, связь с родственником на этом оборвалась. 
Позднее семья Ждановых получила извещение о том, что их родственник пропал без вести, но где, как, что случилось - ничего этого ни мать, ни дочка не смогли разузнать за всю свою жизнь, несмотря на многолетние поиски. Одно время семья думала, что эшелон разбомбили, но это были только предположения. Валентина обращалась в разные инстанции, газеты, от отчаяния написала даже в «Вестник ЗОЖ», хотя, как мне кажется, профиль этой газеты немного другой. 
Сначала я проверила версию «везут в сторону Ленинграда» и не нашла никакого подтверждения того, что Жданов мог воевать под этим городом. Затем с помощью кропотливой работы отыскала через Интернет документы о том, что Константин Жданов - младший политрук, убит 13 января 1942 года в деревне Сининка Барятинского района тогда Смоленской (сейчас Калужской) области. Однако при чем тогда здесь извещение о том, что он пропал без вести? 
Дело оказалось в том, что Константина Жданова направили в самое пекло - под Смоленск, который был взят немцами 16 июля 1941 года, то есть в то время, когда над Ленинградом непосредственная угроза еще не нависла, это произойдет только в сентябре. Начались тяжелейшие кровавые бои на направлении Смоленск - Москва, затем - окружение в Вяземском котле, из которого не выбралось более 800 000 солдат и офицеров Красной Армии. На этих погибших воинов (поскольку они не были похоронены, остались лежать там, где их застигла смерть, а часть солдат и офицеров была угнана в плен) в октябре 1941 года были выписаны и отправлены в военкоматы призыва извещения о том, что они пропали без вести.

Такое извещение в декабре 1941-го пришло и маме товарища Жданова. Почему только в декабре? Потому что военкоматы имели предписание к дате на извещении с фронта прибавлять два-три месяца, за которые могли прийти какие-нибудь уточнения (возможно, солдат оказывался жив, вернулся в часть, или был убит и опознан).
Результаты моих поисков таковы, что младший политрук Жданов сумел пробиться из окружения, но какие письма мог он написать оттуда? Воевал до 13 января 1942-го и погиб в ходе контрнаступления под Москвой, когда были одержаны первые победы. Как раз там, под Калугой, были взяты большие трофеи, с помощью которых 10-я Армия несколько месяцев воевала сама да еще смогла поделиться с соседями. 
А дальше начинается самое запутанное место в этой истории, стоит только посмотреть список безвозвратных потерь Биряковского РВК.
Видимо, начальник военкомата не разобрался в том, почему из Штаба учета военных потерь присылают сведения о том, что вологжанин погиб как герой под деревней Сининка 13 января 1942 года, если перед ним лежит извещение, что Жданов К. Н. пропал без вести еще в октябре 1941-го. И военком написал, что в Штабе учета потерь ошибочно считают, что это «наш» Жданов, а на самом деле это его полный тезка.
Кстати, я доскональным образом проверяла и версию военкома. Да, в базе данных имеются еще два Константина Николаевича Жданова примерно одного и того же возраста, но они из разных мест, служили в разных дивизиях, пропали без вести в разное время. Так что здесь военкомом Биряковского РВК была допущена ошибка. А неизвестность мучила дочь всю жизнь, хотя она и мать могли бы давно знать судьбу своего мужа и отца и не раз побывать у него на могилке, успокоить свою душу.

Пожалуйста, опубликуйте в «Красном Севере» статью, посвященную герою той проклятой войны: младшему политруку, газетчику, мужественному воину, вологжанину Константину Николаевичу Жданову. Давайте расскажем и о дочерней любви, об ожидании отца с войны и тоске по нему, о многолетнем поиске места захоронения фронтовика.
Валентина Константиновна планирует весной, в юбилей Победы, поехать в Калужскую область на могилу к отцу в сопровождении своего 55-летнего сына, но это путешествие может оказаться ей не под силу из-за отсутствия средств. Дочь фронтовика жаловалась мне в письме, что в военкомате ее не выслушали, не стали особо разговаривать по этому поводу, и помощи с этой стороны ей ждать не приходится.
Я предполагаю, что эта тема должна быть близка «Красному Северу», тем более что ваша газета также потеряла во время войны и своего шеф-редактора, и еще многих сотрудников. Вот и выходит, что Жданов - свой брат-газетчик. 
Я из своих многочисленных поисков сделала вывод: не все политруки - газетчики, но все газетчики - политруки. Вряд ли я тут сильно ошибаюсь!
Много их, политруков разного ранга и разных профессий, «лежать осталось в темноте у незнакомого поселка на безымянной высоте». Первыми вставали сами в атаку и увлекали за собой товарищей. Часто ценою собственной жизни.
Кстати, песня «На безымянной высоте» написана именно о деревне Сининка, за освобождение которой пал смертью храбрых младший политрук, вологжанин Константин Жданов. Правда, было это позднее - в 1943 году.
Валентина Константиновна, конечно, знать ничего не знает о моей идее помочь ей собрать средства на поездку. Но, надеюсь, она будет очень рада, что много ее земляков прочитает о «судьбе солдата» - 1941 года призыва, из числа которых так мало осталось в живых. Ведь каждая семья имеет своего героя, и, к великому сожалению, многие из них до сих пор - «неизвестные солдаты», сведения о которых родственники безуспешно ищут десятилетиями. Пусть прочитают и вдохновятся на новые поиски! 
Возможно, кто-то задастся вопросом: зачем мне все это надо? Дело в том, что тема «неизвестных» солдат мне очень близка. Наша семья тоже пережила подобную трагедию. Мой дядя был взят в плен на пятый день войны, там и погиб, а наша бабушка со временем смирилась с потерей сына, но так мучилась от неизвестности! К сожалению, архивы открылись через 30 лет после ее ухода в мир иной. А слово «неизвестные» я всегда ставлю в кавычки. Для своей семьи, родных и близких они известные. Валентина Константиновна шлет мне множество слов благодарности и низкие поклоны. А поклониться надо ее отцу за то, что отдал жизнь за Родину и Победу, и ей самой - за любовь, настойчивость и веру.