Зачем люди со всей страны едут к храму-маяку под Белозерском

20 минут от Белозерска до Липиноборской переправы и 10 минут на моторной лодке - и вот мы на рукотворном острове, над которым возносится храм-маяк, полуразрушенный, но выстоявший. Уже 12 лет сюда съезжаются волонтеры со всей страны, помогая сохранять от воды чудом уцелевшую церковь. «Красный Север» побывал на волонтерском слете, чтобы узнать, что их влечет в вологодскую глубинку.

Не все равно

Осенью прошлого года я случайно на­ткнулась в соцсети на пост незнакомой тогда москвички о том, как они закрывают сезон, уезжая с острова под Белозерском, где с самой весны жили в спартанских условиях, восстанавливая храм-маяк. С таким теплом о храме, о местных жителях был написан текст, что меня невольно тронуло. Подумалось: а что эти москвичи там вообще делают, на белозерских болотах, почему им не все равно? 

Так я узнала о проекте «Крохино» и Анор Тукаевой, которая начала его еще в 2009 году, впечатлившись историей ушедших под воду городов, сел и деревень после масштабного затопления ради строительства Волго-Балта. 

И когда весной я увидела новость о том, что на храмовый остров в Крохино снова собираются волонтеры, решила: надо ехать! 

- Я впервые побывала здесь в 2009 году зимой: по льду мы с мужем дошли до самого храма, и местные рассказали нам историю этого храма на воде, - рассказывает Анор. 

В 2010 году Анор основала благотворительный фонд «Центр возрождения культурного наследия «Крохино», и с тех пор силами волонтеров и единомышленников сделано многое. Сам Никита Михалков пожертвовал несколько миллионов на сохранение храма в Крохине. Насыпана дамба вокруг храма, восстановлена кладка подмытых стен, устроена система противоледовой защиты: пять ледорезов и усиленный пирс, чтобы вода и лед не подмывали храмовый остров. И все это случилось благодаря тому, что одному человеку когда-то стало не все равно. 

Чтобы не сойти с ума

Кто эти люди, которые едут из благополучных Москвы или Питера в бивачный лагерь на острове, полном ветра, солнца и комаров? Уфа, Саратов, Надым, Череповец - волонтерская география проекта с каждым годом все больше. Добровольцы таскают доски для мостков и мастерских, перевозят и перекидывают тонны песка, кашеварят на костре.

У Ксении красивые седые кудри и яркие пронзительные глаза. В Москве она работает в хосписе «Дом с маяком», помогающим неизлечимо больным детям.

- В этот год особенно много боли вокруг. И если бы я не приехала сюда, то, наверное, валялась бы где-нибудь в тяжелой депрессии. А здесь - жизнь и очень много удивительных людей. Это как глоток свежего воздуха, - говорит Ксения. 

Александра приехала на остров автостопом из Москвы. Она вообще человек разносторонний: музыкант, композитор, режиссер. Вечером для всех волонтеров она устроила целый концерт из знакомых всем песен, которым люди с удовольствием подпевали. 

У Кати на руке - татуировка «К чему дорога, если она не ведет к храму?» Подмечаю, что как-то все на этом острове неслучайно. Она смеется: точно! Иначе пришлось бы перебивать татушку с каждым новым проектом. Катя и оператор Антон работают в продюсерском проекте «Made in Russia» и снимают фильм о Крохине. 

- Я вообще люблю Русский Север. А с Анор мы вместе учились в Московской школе профессиональной филантропии, она так увлеченно рассказывала о проекте, что мне захотелось принять в нем участие, - говорит Алла, которая сама работает в фонде помощи онкобольным. 

Ее подруга Ольга - медсестра в больнице - приехала сюда с ней за компанию. Вообще отмечаю, что на острове странным образом собрались люди, у которых так или иначе натренирована «душевная мышца» - случайных здесь нет. 

- Видели бы вы, что здесь было вначале! Ни домиков, ни мостков, ни удобного пирса. Мы жили в палатках прямо под храмом, собирали камни, осыпавшиеся с храма, и закатывали их в сетку-рабицу, формируя первую стену от воды. Делали все буквально из того, что было под ногами, - вспоминает Ирина, «ветеран» проекта. 

Познакомились они в Вологде на ежегодном градозащитном съезде, вместе ездили в волонтерские экспедиции и теперь как семья приезжают в Крохино по мере возможностей. Анатолий работает картографом в Москве, Ира - в издании «Бизнес.FM». А Крохино, можно сказать, теперь их семейное хобби. 

Незатопленные истории

Анор показывает мне, как они за это время благоустроили кампус: здесь появились бытовки для волонтеров, удобные мостки, в перспективе - летняя кухня и мастерская. Чтобы принимать волонтеров, нужны хотя бы минимальные условия.

Она с гордостью демонстрирует огромные металлические буквы КРОХИНО, которые установили только в прошлом году. Зимой их было хорошо видно с воды на фоне снега, теперь их планируют обшить доской, чтобы сделать объемными.

- Мы вернули этому месту Имя. Ведь сколько кораблей здесь проплывает, многие видели этот чудо-храм, но даже не знали, как называется место, - говорит Анор.

Сотрудница фонда Анна Шпакова с горящими глазами рассказывает мне истории, которые им удалось раскопать в архивных материалах, по крупицам разыскивая информацию о Крохине. Оказывается, здесь до затопления жил местный селекционер, крестьянин Николай Тотубалин. Он с конца XIX века по зернышку отбирал пшеницу, создавая свой особый морозоустойчивый сорт зерна, чтобы односельчане всегда были с урожаем. И, оказывается, даже на ВДНХ в 1930-х годах эта крохинская пшеница получила всеобщее признание. Потом началась война, а через пять лет после ее окончания, когда крохинские мужики вернулись на землю и продолжили работу в колхозе, стало известно о грядущем затоплении…

- Мы сейчас ведем переговоры с Всероссийским институтом имени Вавилова, где хранятся образцы этого злака, о том, чтобы коллеги передали в музей нашего фонда демонстрационный сноп крохинской пшеницы, - делится Анна.

Она показывает местную достопримечательность - это Папа-дерево: огромная ива, разросшаяся на фундаменте когда-то стоявшего здесь дома. К нему волонтеры ходят как на рыбалку: искать уцелевшие черепки, остатки домашней утвари когда-то ушедшего под воду быта. Кому-то везет на улов, а кто-то уходит ни с чем.

Фонд собирает настоящие истории и воспоминания тех, кто был непосредственно связан с Крохином или соседним селением Каргулином, родился и жил там, помнит времена до и после переселения, быт, народное творчество и истории тех мест. В минувшем году ребята привезли на остров двух пожилых жительниц Крохина, которых удалось отыскать благодаря волонтерской сети знакомств. Они со слезами на глазах ходили по острову, вспоминая, где чей дом был и как все тогда здесь было… Это история, оживающая буквально на глазах.

- Мы хотим сделать в Крохине мемориальный парк под открытым небом, в центре которого будет храм-маяк, и проводить здесь памятные и культурные мероприятия, - рассказывает Анор.

А я стою с ней под ветром и солнцем и чувствую невероятную энергетику этого места: какой он сильный, этот непокоренный храм! И какая сильная и смелая Анор, которая посвятила ему свою жизнь!